Давайте мы попробуем вложить содержание в слова Тухачевского.

Прежде всего отметим момент, который всегда ускользает из-за своей как будто очевидности. Задача армии в войне – не движение, не наступление, не занятие городов и рубежей, а уничтожение противника. Это главное, и это мало кто понимает! Даже сегодня, во время боевых действий в Дагестане и Чечне. Когда армия противника уничтожена (пленена, сдалась), то занять можно что угодно. Но до этого момента какие бы города и области войска ни занимали, победы нет и она не гарантирована. Эту аксиому можно увидеть из истории любых войн, в том числе и из истории советско-польской войны.

Тухачевский, что хорошо видно из его работы, этого абсолютно не понимал. Для него занятие какой-то местности – это уже победа. Он и операцию свою считает «блестящей», потому что до Вислы дошел. В его брошюре нет такого понятия – «уничтожить противника». Он его не употребляет, не ставит в задачу войскам. Только движение войск, а если в ходе движения был бой, то – доклад в Москву, что он «уничтожил, разгромил, распылил» очередные дивизии противника. Так ему, глядя на карту, это представлялось.

Давайте возьмем образец командования Тухачевского еще в ходе его успешного наступления, до контрудара поляков. Он пишет: «И вот теперь противник сам давал нам возможность осуществить эту задачу. 5-я польская армия, слабейшая по числу единиц и слабейшая духом, перешла в наступление против наших 15-й и 3-й армий, когда над ее оголенным левым флангом нависли самые свежие, самые боеспособные наши части 4-й армии. Радость этого события для фронтового командования была чрезвычайно велика, и оно отдало приказ 15-й и 3-й армиям на всем фронте встретить наступление противника решительным контрударом и отбросить его за реку Вкра; 4-й армии, оставив заслон в торнском направлении, всеми своими силами атаковать перешедшего в наступление противника во фланг и тыл в новогеоргиевском направлении из района Рационж, Дробин.

Казалось, гибель 5-й армии противника была неминуемой, уничтожение ее повлекло бы самые решительные последствия в дальнейшем ходе всех наших операций. Однако полякам повезло. Наша 4-я армия, где новый командарм потерял связь со штабом фронта, не отдавала себе ясного отчета в складывавшейся обстановке. Не получая приказов фронта, она выставила в районе Рационж, Дробин какой-то бесформенный полузаслон и разбросала свои главные силы на участке Влоцлавск, Плоцк. 5-я армия противника оказалась спасенной и совершенно безнаказанно, имея на фланге и в тылу у себя нашу мощную армию из четырех стрелковых и двух кавдивизий, продолжала наступление против наших 3-й и 15-й армий. Такое положение, чудовищное по своей несообразности, помогло полякам не только остановить наступление 3-й и 15-й армий, но и начать шаг за шагом оттеснять их части в восточном направлении».

Заметим, что 3 польские пехотные дивизии и 1 пехотная бригада (5-я польская армия) погнали на восток 8 наших дивизий (3-я и 15-я армии). Но дело не в этом. И через 3 года после этого Тухачевский в своих лекциях не ставит своим войскам задачу уничтожить втрое слабейшего противника, а лишь «отбросить» и «атаковать» Как видим, в его сознании эти действия автоматически сочетаются с понятием «уничтожение». Это важно подчеркнуть, чтобы понять, как именно осуществлял свой поход на Вислу этот стратег, какое военное изобретение он внедрял.

Противник окружений

В исходном состоянии и на 14 мая 1920 г. (первое наступление Тухачевского), и на 4 июля (второе наступление) Западный фронт под его командованием фактически стоял перед готовым «котлом» поляков, т. е. поляки уже были полуокружены. Занятая ими территория углом выдвигалась на север между Западным фронтом и границей Литвы – союзницы РСФСР (Литва начала боевые действия против Польши сразу же после начала наступления Тухачевского). Думаю, хотя он об этом и не пишет, что именно в этом причина того, что Пилсудский приказал войскам своего Северного фронта с началом наступления Тухачевского выходить из этого «котла» даже без давления противника. Если бы Тухачевский окружил в этом «котле» поляков, то там бы оказались окруженными и уничтоженными 1-я и 4-я польские армии – те самые, которые через полтора месяца разгромили Западный фронт под Варшавой.

В своей брошюре Тухачевский разбирает только два возможных направления нанесения главного удара: 1) в направлении на Минск; 2) из угла своего фронта и границы Литвы вглубь «котла». Ни одно из этих направлений к окружению Северного фронта поляков не приводило, и Тухачевский выбирает и в мае, и в июле направление главного удара из угла «котла». Делает это на том основании, что там, якобы, хорошие дороги. При таком направлении главного удара польские армии просто выталкиваются из «котла», а путь до Варшавы становится наиболее длинным из всех возможных.

Он упорно как будто не видит, не рассматривает направление главного удара, очевидно ведущего к окружению и уничтожению противника: от Бобруйска вдоль шоссе по северной стороне Полесья на Барановичи и оттуда на Гродно; и из Мозыря вдоль железной дороги на Пинск, Брест и оттуда на Гродно. Когда я это увидел на карте, то засомневался – а не сильно ли я «умный»? Может быть здесь, вдоль северного края Припятских болот (Полесья), местность непроходима для войск? Посмотрел карту войны 1812 г. Нет, местность проходима; именно по этому пути летом отступал корпус Багратиона, а зимой безо всякой железной дороги с Мозыря на Пинск наступало на французов украинское ополчение Запольского. А в июне 1941 г. здесь прошла 2-я танковая группа Гудериана.

Но окончательно исчезли сомнения, когда Пилсудский процитировал воспоминания Сергеева, командующего 4-й советской армии Западного фронта Тухачевского: «Направление удара определилось не сразу. В центре сначала склонились к нанесению удара вдоль северной части Полесья от Мозыря на Брест-Литовск».

Командование Первой Конной армии в Полевом штабе РККА.

(«В центре» – это Главнокомандующий Красной армией С. С. Каменев

Внизу слева направо: главнокомандующий РККА С. С. Каменев, член Военного совета РККА С. И. Гусев, командующий Юго-Западным фронтом А. И. Егоров, член военного совета Первой Конной армии К. Е. Ворошилов.

Стоят: начальник Полевого штаба РККА П. П. Лебедев, начальник штаба Юго-Западного фронта Н. Н. Петин, командующий Первой Коной Армией С. М. Буденый, начальник оперативного управления Полевого штаба РККА Б. М. Шапошников (полковник царской армии, генштабист), П. П. Лебедев – начальник Полевого штаба КА (генерал-майор, генштабист) и Б. М. Шапошников – начальник оперативного управления Полевого штаба (полковник, генштабист)).

Но какое значение имеет мнение каких-то там главнокомандующих для поручика, но великого стратега и любимца Троцкого? Тухачевский пишет, что Главком только выбрал район сосредоточения Витебск – Толочин – Орша, а дальше «развязывал фронтовому командованию руки в смысле выбора того или другого операционного направления». Надо понять, что приказы Главнокомандующего Красной Армией были недействительны без утверждения РВСР, а председателем реввоенсовета республики был Л. Д. Троцкий. Ему, как видим, выбор операционного направления Главнокомандующим не приглянулся, и он дал выбирать направление главного удара лично Тухачевскому.

И то, что Тухачевский в своих лекциях среди рассмотренных вариантов наступления Западного фронта совершенно не упомянул план наступления, предложенный Главнокомандующим, свидетельствует только об одном – он не хотел, чтобы его решение сравнивалось с планом Полевого штаба Красной Армии. Хотел, чтобы его изобретение блистало в отсутствие конкурентов. Давайте поговорим о нем.

Изобретатель Тухачевский

Что тут нужно понять. Было в истории три великих полководца: Наполеон, Фридрих II и Тухачевский. Наполеон изобрел атаку в колоннах, Фридрих II изобрел косую атаку, пришло время и Тухачевскому удивить военный и научный мир. И он изобрел «таранный удар пехотными массами».